Историк культуры Мария Майофис рассказывает о том, как устроены самые популярные советские книги, которые все читают в детстве.
Повесть «Тимур и его команда» до сих пор регулярно переиздается и входит в список ста книг, рекомендованных школьникам министерством образования для самостоятельного чтения, хотя историческая ситуация, в которой создавался текст, давно ушла в прошлое. Это одна из самых популярных и востребованных книг советского детского канона.
Повесть читали и в рамках школьной программы, и совершенно добровольно; героям подражали, в течение многих лет в честь Тимура называли мальчиков, а в честь Жени — девочек. Тимур потеснил в советском пантеоне главного героя 1930-х Павлика Морозова и надолго завоевал симпатии читателей. По мнению британского антрополога и историка культуры детства Катрионы Келли, «даже те взрослые, которые критиковали другие аспекты советской жизни, сохранили теплое чувство к этому герою».
Тимур и тимуровцы
Не многие помнят, что повести «Тимур и его команда» предшествовал сценарий к одноименному кинофильму. Фильм появился раньше книжки, и именно он сначала привлек внимание советских детей к истории мальчика Тимура и его друзей. Только полгода спустя после окончания работы над сценарием, когда фильм уже был запущен в производство, Гайдар стал перерабатывать его в повесть.
Сюжет ее таков. В подмосковном дачном поселке действует необычная команда — подростки тайно помогают семьям солдат и командиров Красной армии: носят из колодца воду, складывают в поленницу дрова, ищут пропавших домашних животных, защищают детей от жестокости со стороны взрослых. Параллельно ребята вступают в конфронтацию с местными хулиганами — разорителями садов и огородов — и одерживают над ними убедительную моральную победу.
Эта модель самоорганизации и социальной активности немедленно нашла отклик и стала образцом для подражания. Первые тимуровские команды появились в СССР еще в 1940 году, сразу после выхода фильма на экраны. После нападения Германии на Советский Союз тимуровские команды стали активно распространяться: количество участников в первые послевоенные годы исчислялось сотнями тысяч. Появилось даже выражение «тимуровское движение» — по сути, так называли форму социального волонтерства, прочно завязанную на постулатах советской идеологии. Сегодня первоначальный контекст появления Тимура и тимуровцев мало понятен. Попробуем его восстановить.
Хронология работы над текстом и советская история 1939–1940 годов
Любой читатель повести, как и зритель фильма, не может не заметить, что огромное место в этих произведениях занимают описания перемещений советских войск и разного рода оружия . Слово «фронт» появляется уже во втором предложении повести, а слово «бронедивизион» — и вовсе в первом. Когда Ольга, сестра главной героини, отправляется на дачу, сидя на плетеном кресле в кузове грузовика с котенком и букетом васильков на коленях, ее нагоняет походная армейская мотоколонна. В этом смысле «Тимур и его команда», пожалуй, одно из самых тревожных произведений советской детской литературы.
Признаки надвигающейся войны станут понятнее, если обратить внимание на даты начала работы над сценарием, а затем и над повестью. Из дневников Гайдара следует, что за сценарий он сел в первых числах декабря 1939 года, то есть сразу же после начала Советско-финской войны .
14 июня 1940 года Гайдар запишет в дневник, что принялся за «повесть о Дункане» (сначала он собирался так назвать Тимура), к концу августа он ее заканчивает. Дата начала работы очень важна: именно 14 июня Советский Союз предъявил ультиматум Литовской Республике, прежде чем ввести туда войска. На следующий день аналогичные ультиматумы были отправлены Латвии и Эстонии, а за ними последовала оккупация всех трех прибалтийских стран.
Язык газет
Важное место в сюжете «Тимура» занимает эпизод с ультиматумом, который Тимур решает отправить шайке хулигана Квакина. Он есть и в повести, и в фильме. В сценарии эти сцены могли появиться и до соответствующих событий лета 1940-го: слово «ультиматум» было в ходу и в международной политике предшествующих 1938–1939 годов .
Однако именно летом 1940 года языком ультиматумов заговорило и советское правительство, и тон их был весьма жестким. В эти месяцы Гайдар включает в повесть детали, отсутствующие в фильме: мальчики спрашивают у дяди Тимура, как составляется ультиматум, а тот отвечает, что каждая страна делает это «на свой манер», но обязательно нужно закончить текст уверениями «в совершеннейшем к Вам почтении». Команда Тимура отказывается от дипломатического протокола и решает «отправить ультиматум попроще, на манер того послания запорожцев к турецкому султану, которое каждый видел на картине, когда читал о том, как смелые казаки боролись с турками, татарами и ляхами». Единственный мальчик из шайки Квакина, который знает, что такое ультиматум, дает этому дипломатическому жанру однозначное толкование: «Бить будут».
Упоминание о письме запорожцев здесь неслучайно, ведь оно, по легенде, было создано вскоре после присоединения Украины к России . Таким образом, язык ультиматумов подается здесь как язык «освобождения от ига враждебных народов», но по сути выступает как язык имперской экспансии.
Внутренняя хронология повести
Действие фильма и повести разворачивается летом 1939 года. Датировку отдельных эпизодов можно вычислить буквально по календарю. Повествование начинается с того, что полковник Александров, не приехавший с фронта в Москву ни весной, ни к началу лета, в середине лета прислал телеграмму и предложил своим дочерям Жене и Оле переехать на дачу.
Особой заботой компания Тимура окружает семью красноармейца Павлова, который недавно (то есть, видимо, в начале лета 1939-го) был убит «на границе». Мы знаем, что лейтенант Павлов был летчиком: именно на июнь 1939 года пришлись самые тяжелые авиационные бои на Халхин-Голе .
Последний день действия определяется даже с большей точностью: приезду полковника в Москву и стремительному вояжу Жени и Тимура на мотоцикле предшествует праздник «в честь годовщины победы красных под Хасаном». Боевые действия на озере Хасан закончились 11 августа 1938 года. Значит, последние сцены фильма и повести происходят в ночь с 11 на 12 августа 1939 года, за несколько дней до подписания пакта Молотова — Риббентропа и за три недели до начала Второй мировой войны.
Эта датировка очевидно противоречит тому, что мы наблюдаем в книге и на экране. Двигающиеся на боевые позиции войска; призыв дяди Тимура, Георгия, в армию; полковник Александров, явно направляющийся туда же, куда и Георгий, — всё это реалии не августа, а сентября 1939 года, когда Германия вторглась на территорию Польши, а СССР начал оккупацию ее восточной части. О начале частичной мобилизации в СССР было объявлено не в августе, а в начале сентября. Тогда же теоретически должна была произойти передислокация воинских соединений под командованием полковника Александрова: если весной и в начале лета он был «на фронте», то фронт может иметься в виду только один — в Монголии. Бои на Халхин-Голе, как известно, продолжались до самого конца августа 1939 года, а перемирие было подписано 15 сентября.
Смещение исторической хронологии внутри хронологии художественной, скорее всего, понадобилось Гайдару для того, чтобы уложить всё действие повести в дачный сезон: в сентябре герои должны были сидеть за партами.
Дети-военные
Устройство отряда Тимура — не просто игровое, но военное. Система связи и позывные сигналы, разведки и дозоры, пленные и парламентеры — всё это свидетельствует о войне, уже перешедшей в детский мир из взрослого. В повести и фильме нет ни одной мирной песни. Любимая песня Ольги, которую она наигрывает на аккордеоне, содержит рефрен «Летчики-пилоты! Бомбы-пулеметы!». Георгий представляет в театре старого партизана, который и через двадцать лет после своих боевых подвигов готов ринуться в бой. В финале фильма весь отряд Тимура с Ольгой во главе поет песню на стихи Маяковского: «Возьмем винтовки новые, /на штык флажки! / И с песнею / в стрелковые / пойдем кружки». Следующие строфы песни и стихотворения призывают советских школьников становиться санитарами и разведчиками.
В 1938–1941 годах Гайдар очень интересовался проблемами военного образования школьников и обучающих военных игр. Следы этих интересов отразились в его дневнике и в повестях о Тимуре. Первая, «Тимур и его команда», — о детской организации военного типа, которая добровольно и тайно помогает семьям красноармейцев. Во второй, «Комендант снежной крепости» (написана зимой 1940–1941 годов), дети уже ведут реальную военную игру — с атаками, штурмами и даже применением детского оружия. Третья, «Клятва Тимура», созданная за несколько дней в конце июня 1941 года, рассказывает о том, что потребуется детской военизированной организации в условиях начавшейся войны (дежурство во время бомбежек и затемнения, бдительная охрана поселка от шпионов, прополка колхозных огородов и та же, что и раньше, помощь семьям красноармейцев).
Перспектива побега на фронт обсуждается еще в первой и главной повести цикла: Тимур однозначно заявляет своим компаньонам, что это ни при каких условиях невозможно, командиры получили приказ «гнать оттуда нашего брата в шею». Таким образом, всё, что остается храбрым и социально активным детям, — это стать опорой взрослым в тылу и готовиться к службе в армии, улучшая дисциплину, физическую выносливость и, наконец, специальные военные навыки вроде стрельбы, незаметного передвижения в разведке или маршировки. Для Гайдара не было сомнений: до достижения призывного возраста подростки должны оставаться в тылу, но сама организация их тыловой работы будет военной.
Комиссары Гражданской войны
Страна готовилась к сражению с внешним врагом: буржуазной Польшей, милитаристской Японией или фашистской Германией. Однако у Гайдара дети ввязываются в войну внутреннюю, показанную как аналог и продолжение Гражданской. Антагонисты Тимур и Мишка Квакин называют друг друга комиссаром и атаманом, и эти прозвища отсылают к конфликтам конца 1910-х — начала 1920-х годов. За комиссарами, Красной армией и советской властью стоят идеи социальной справедливости, защиты обиженных и угнетенных, рыцарских чести и благородства; за атаманами (проще говоря, шайками уличных хулиганов) — полное пренебрежение к любым этическим нормам, унижение человеческого достоинства (даже в кругу своих), безразличие к жизни страны и общества. Гайдар показывает, что многие деструктивные силы Гражданской войны по-прежнему сильны и новому поколению придется вступать в те же противостояния, что и их отцам.
Стремление Тимура самостоятельно наводить порядок, устанавливать социальную справедливость и решать, кто из соседей требует помощи и защиты, устанавливает важную параллель с легендой о Робин Гуде. Идея тайно совершать добрые дела, оставляя за собой разного рода письменные послания (записки Жене, плакат на месте заточения банды Квакина), отсылает к той же самой традиции. При этом Гайдар явно не хотел подчеркивать такое сходство, ведь главными врагами Робин Гуда были представители английского государства. Поэтому важно было показать: отряд Тимура делает именно то, что считают в данный момент важным партия и правительство.
Дети-взрослые
Хотел ли Гайдар своими тимуровскими повестями создать альтернативу пионерской организации или только предлагал новые пути ее развития в военное время — мы точно не знаем, как и то, был ли у команды Тимура реальный прототип: по одной из версий, Гайдар описал в повести опыт работы скаутских организаций в период Первой мировой войны. Так или иначе, «Тимур и его команда» — книга о «самодисциплинирующемся» детском коллективе (термин филолога Евгения Добренко): все свои обязанности дети берут на себя и решают всё сами, без помощи и контроля взрослых. Это означает, что они полностью усвоили социальные нормы и требования взрослого мира и способны решать стоящие перед ними задачи без специального стимулирования и понуканий — просто потому, что знают, что так надо. Если кто-то из них ошибется или оступится, не понадобится ни учитель, ни пионервожатый: помогут и скорректируют другие.
Конечно, в реальности таких детских коллективов не существовало. Однако Гайдар (как и до него писатель Антон Макаренко) придумал модель, которую очень удобно было насаждать в качестве примера для подражания. Если дети справляются с возложенными на них делами без помощи взрослых или при их минимальном посредничестве, то они не просто проявляют самостоятельность, но еще и экономят столь нужные государству кадровые (а значит, и материальные) ресурсы. А если прибавить к этому саму возможность использования этих команд в качестве бесплатной рабочей силы, выгода для государства, уже фактически вступившего в войну, была огромной. Именно эти мотивы и обусловили, по-видимому, активное продвижение повести и фильма со стороны ЦК ВЛКСМ.опубликовано econet.ru
Автор: Мария Майофис