Сестре мужа двадцать пять лет. Её старшему ребёнку четыре года, младшему — месяца нет.
За месяц до предполагаемой даты родов Надя начала искать место, куда можно пристроить сына. Из родственников: её мама, бывший муж, его родители, сестра бывшего мужа, с которой они дружат. А, ещё мой муж, родной брат Нади. И никто не смог забрать к себе мальчика на несколько дней.
Надя позвонила мне. Начала слёзно уговаривать, давить на жалость. Несмотря на прохладные отношения и полное отсутствие взаимной симпатии, мы сошлись на том, что я возьму отпуск на две недели, и присмотрю за Ваней.
За пару дней до предполагаемой даты родов Наде дали направление в роддом на плановое кесарево сечение. Я приехала за Ваней, как и обещала. Золовка, вместе с детскими вещами и ключами от квартиры, чуть ли не силой дала мне деньги — десять тысяч рублей двумя купюрами по пять тысяч.
Я отказывалась: при таких обстоятельствах брать деньги как-то не очень красиво. Но Надя настояла:
— На еду Ванечке потратишь, себе тортик купишь. Бери-бери, иначе я обижусь.
Часть денег я потратила на племянника: мы с Ваней сходили в цирк, пока его мама лежала в роддоме, посетили кукольный театр, приобрели красивый спортивный костюмчик. На пару тысяч набрали фруктов и вкусностей. От десяти тысяч у меня осталось полторы. Их было решено вернуть Наде.
Золовка родила, сразу поставила нас в известность. Ещё она попросила съездить к ней домой, приготовить всё к выписке: прибраться и собрать кроватку.
У Нади небольшая студия, которой от неё откупился Ванечкин папа. Они развелись, когда племяннику исполнилось полтора года. Отец нынешнего ребёнка неизвестен.
Муж собрал кроватку, но возникла проблема: поставить её было некуда, если только в середине комнаты. Ваня собрал свои игрушки, я навела чистоту. Мебель трогать не стали: решили, что всё равно Надю забирать нам, тогда и переставим так, как она захочет. Если захочет: может, так и было задумано, что кроватка в самом центре?
Надю и малыша забрали. Муж ездил, мы с Ваней ждали их у Нади дома с подарками: костюмчики для новорожденного, свежий куриный суп на втором бульоне для мамочки, Ваня нарисовал открытку. Дождались, встретили.
Первым делом золовка ринулась рыться в комоде. Она в панике перерыла ящик, достала оттуда тысячу рублей двумя купюрами и заревела:
— Как я могла так лопухнуться? Ещё думала, точно ли те деньги дала? Не те!
Путём расспросов выяснилось, что она перепутала. Те десять тысяч были вручены мне по ошибке, на самом деле Надя хотела дать тысячу.
Если честно, её выписку я представляла по другому: думала, что золовка порадуется чистоте и супу, поблагодарит за Ваню, скажет спасибо за собранную кроватку. Эх, мечты…
Пока малыш мирно дремал в кроватке, а Ваня испуганно жался к моему мужу, Надя кричала:
— Неужели ты не видела, что такую сумму никто бы не дал просто так! На что нам теперь жить? Я все декретные уже потратила, оставила заначку дожить до первых выплат с работы! Ты серьёзно думаешь, что неделя присмотра за ребёнком может стоить десяти тысяч? — с денег она плавно переключилась на месторасположение детской кровати: — Ещё бы в подъезд вынесли! Не судьба было Ванин диванчик передвинуть? Там, возле стенки, всё бы вошло!
Я вспылила в ответ, не люблю, когда кто-то повышает на меня голос. Сказала пару ласковых, положила на столик оставшиеся полторы тысячи, позвала мужа домой.
Надя нам вслед вопила, что ждёт остальные деньги в ближайшее время.
Знаете, если бы она как-то по другому обыграла ситуацию, без криков, без воплей, без укоров, то я бы ей всё вернула. Но она сама лопухнулась, а деньги были мной потрачены на её ребёнка! Я же отказывалась! Это золовка настояла, чтобы я их взяла. Неужели она не видела, что даёт не тысячу рублей? В жизни в это не поверю.
Возвращать восемь с половиной тысяч, «по ошибке» попавшие в мои руки, я не буду. Неделю Ваня прожил у нас дома. Неделю! А она не соизволила хотя бы поблагодарить за это. Её выручили, из роддома забрали, всё к её возвращению приготовили… А в ответ — крики и обвинения.
Муж оставил возврат средств на моё усмотрение. Их с Надей мать очухалась: внука к себе не взяла, зато исправлять ошибку дочери и требовать денежные средства — самая первая примчалась.
Мой ответ твёрд:
— Нет, ничего не верну. Я взяла у Нади деньги на проживание Вани у нас дома во время её пребывания в роддоме. Она сама дала. Я не настаивала. Не верну. Жалею об одном: надо было их на себя потратить. Всё равно кругом виноватая осталась, так хотя бы было бы за что.
Одно знаю точно: если золовка пойдёт в роддом третий раз, я её даже не выслушаю. Пусть пристраивает детей в другое место.
Записано со слов Анны Ф.