Я каждый будний день по дороге на работу, делаю пересадку на Арбатской. Утром толпа жуткая, еле двигается, особенно перед входов на эскалатор, а вечером на обратном пути проще. Поэтому я успеваю разглядеть в веренице прохожих небольшую фигурку в углу.
Я говорю о коридоре перехода с Библиотеке им. Ленина на Арбатскую (синяя ветка). Именно там где то месяц назад я первый раз увидела эту бабушку. Она стоит тихо тихо, с протянутой рукой, смотрит в пол. Она такая маленькая, погнутая годами, седая. Но вид не жалкий, а жалостливый.
Сначала я просто на ходу давала ей денюшку, а 2 недели назад решила помочь едой. У нас на работе часто проходят конференции, научные сессии и с кофе брейков остаются закуски, выпечка. Вот я собрала пару контейнеров и уже не просто шла в толпе, а искала глазами знакомую фигурку.
Когда я подошла к старушке и остановилась, то она вздрогнула, видимо не ожидала, все же проходят мимо и это примелькалось. Но потом она объяснила, что испугалась «милиционеров»:
Ребята молодые, крепкие. Подходят и начинают пугать, говорят, что штрафы буду платить за попрошайничество, просят уйти отсюда. Если я хоть 30 рублей уже получила, то ухожу. А бывает подходят еще и копейки у меня нет. Тогда я прошу разрешить хоть полчасика постоять, но они строгие, гонят. Ухожу, жду завтра.
Я ей улыбнулась, а сама стою и слезы душат, настолько мне противно и больно за жизнь стариков. Мои родители, особенно в 90-е, много работали, меня воспитывала бабушка. Поэтому вот эти мудрые, добрые стариковские глаза для меня родные. Особенно после того, как моей бабушки не стало, я часто ищу её взгляд среди других. Может поэтому так больно, что задевает за родное.
В общем, я извинилась, представилась и сказала, что увидела её давно и мне кажется, что требуется помощь. Вот собрала небольшой провиант и хотела бы угостить, здесь булочки, пирожки, бутерброды.
Бабушка слушала и у неё из глаз потекли слезы.
Внучка, спасибо, родная. Пирожки…давно уже не ела такого. А раньше я сама такие пирожки стряпала, весь двор на аромат сбегался, как только из духовки вынимала.
Спасибо большое! Так стыдно, думала сама помогать стану детям, как на пенсию выйду, а получилось, что наоборот. Стыдно очень.
Ей стыдно! Еще больше горло сдавило. Ей стыдно! Да это нам должно быть стыдно, что старики по переходам и помойкам живут. Кто то пойдет на эти крайние меры, а кто то так и умрет дома с голоду, гордость побираться не позволит.
Конечно я зацепилась за слова этой бабушки о детях, спросила где же её дети, что произошло? И она рассказала, что своих детей нет, внуков получается тоже. Дед умер в прошлом году, осталась совсем одна. Часто ходят домой чужие люди, притворяются добрыми, а в глазах желчь. Она понимает, что на квартиру метят, боится. Всем говорит, что есть племянник, живет на Дальнем Востоке, написала уже ему дарственную давно, поэтому у неё ничего нет, доживает свои дни потихоньку.
Проработала она всю жизнь в детском интернате, поэтому и сказала про детей, что хотела им всю жизнь помогать. В войну она одна осталась, воспитали в дет доме, отсюда такое стремление одарить любовью сирот.
Воспитанники её приходят иногда, на праздники поздравляют. Но на жизнь денег совсем нет. Накопился долг за коммуналку, вот с пенсии выплачивает, а еще кредит какой то. Еще дед её при жизни купил аппарат для лечения чего то у каких то якобы представителей Минздрава, понятно что втюхали старику китайский массажер. И вот бабушка до сих пор по 2000 руб отдает им каждый месяц. Это даже не кредит, а к ней домой приходит представитель этой шаражки и получает деньги. Она ничего сделать не может, боится, помочь разобраться некому. Сколько она должна и сколько отдала не помнит. Так, видимо, до конца дней и будет «кредит» этот тянуть.
В общем пенсия её в тот же день разлетается до копейки, еще и должна остается всем. На еду, лекарства, какие то бытовые вещи денег нет. Поэтому и пошла на крайние меры: «просить помощи в метро». Это её слова, именно просить помощи, не побираться.
Я с ней каждый день теперь здороваюсь, приношу покушать, даю небольшую сумму по возможности. А в голове не оставляет вопрос как бы еще помочь?
Поэтому и решила рассказать здесь эту историю, может быть кто то из читателей подскажет?
Скажу сразу, в социальные службы она идти не хочет, боится, что квартиру отберут, а её отравят. Да, вот так и сказала. Ни смотря на тяжелую жизнь, она её все равно любит, благодарна Богу за каждый новый день и не хочет вот так, из за квадратных метров, терять единственное, что осталось — жизнь и воспоминания о её детках из Интерната.
Спасибо каждому из Вас, кто откликнется с советом.