Знаменитой Патрисия Каас стала сразу после выхода своего первого альбома. Вместе со славой к ней пришла любовь…
Когда Ален Делон впервые услышал по радио песню «Mademoiselle Chante Le Blues» в исполнении певицы Патрисии Каас, то мгновенно влюбился в ее сильный грудной женственный голос и попытался представить, какой образ скрывается за этим восхитительным тембром.
Вскоре у Делона возникло непреодолимое желание познакомиться с «этой Каас». Он мог бы просто позвонить ей через своих помощников, но ему не хотелось действовать столь примитивно. Он решил обставить знакомство как-то торжественно, красиво…
Шел 1989 год. Разузнав, где Каас дает очередной концерт, Ален Делон заказал себе билет в зал «Зенит» и пришел на шоу как обычный слушатель. Едва Патрисия появилась в голубоватом свете прожекторов и спела первый куплет, как Делон понял, что безнадежно пропал.
Он с трудом дождался окончания концерта и без всяких церемоний, миновав охранников с помощью своей знаменитой мимики — слегка прищурившись и приподняв бровь, прошел к Патрисии с огромным букетом чайных роз.
Улыбнувшись, он сказал: «Я не решился преподнести вам красные цветы. Вас это могло испугать. Вы подумали бы: «Какой самоуверенный тип!» и тот час отказали бы мне в ужине…»
Патрисия внимательно посмотрела на посетителя. Перед ней стоял самый красивый мужчина на свете. Тот, кем она восхищалась с детства. Она не верила своим глазам и усиленно заморгала, надеясь прогнать видение прочь.
Сказав тогда «да», она была уверена, что это приглашение — всего лишь любезная фраза, некий общепринятый светский жест и за этими словами ничего не последует. Но Делон был настроен чрезвычайно серьезно. Он уточнил адрес Патрисии, предупредив, что будет ждать ее у подъезда в черном «Клио».
Они отправились в ресторан «Максим». За ужином Патрисия почти ничего не ела. Она была просто парализована его взглядом, рассказами, манерой громко хохотать и хищно поглощать стейк с кровью.
Патрисия чувствовала, что их разделяет бездна: Делон был легендой, кинозвездой, вдвое старше ее, а она — дебютанткой, приехавшей в роскошный Париж из пограничного немецкого городка сталелитейщиков Хабстердика. Чем она может привлечь внимание такого человека?
Под его взглядом она заметно поежилась, словно ее познабливало. Она не считала себя привлекательной — слишком бледная, слишком худая, по-дурацки одетая, с вечно лезущей в глаза челкой.
Она не знала, что такое «фондю франш-конте» и как его надо правильно есть. Она глупо таращила глаза на «крем Анже» и большими глотками пила изысканное розовое вино, которое Ален учтиво советовал смаковать и «поцеживать»…
В конце вечера Ален предложил ей встретиться вновь, назначил свидание, потом другое, посылал цветы. По Парижу поползли сплетни, которые вскоре никто не мог опровергнуть. Когда Патрисию, стремительно набиравшую популярность, пригласили на телевидение в супершоу «Tous a la Une», в студию неожиданно заявился Делон.
Не заботясь о последствиях, он выхватил микрофон у ведущего и на всю многомиллионную аудиторию заявил: «Она так красива! Она так божественно поет! Это большая актриса и сногсшибательная женщина. Я люблю ее. А теперь я замолкаю, потому что вижу, что она начинает краснеть».
Передав микрофон опешившему ведущему передачи Патрику Сабатье, Делон подошел к Патрисии, поцеловал ее в обе щеки, сел рядом и интимно накрыл ее руку своей. В телестудии воцарилась напряженная тишина, а зрители по ту сторону экрана замерли.
Паузу нарушила сама Патрисия. Высвободив руку, она встала, красная как помидор, и неровным шагом направилась к микрофону, чтобы спеть «Summertimе». Делон, с трудом дождавшись финальных аккордов, вскочил и поцеловал ей руку. Светский Париж был шокирован.
На следующий вечер Ален по случаю своих именин собирал самых близких друзей в ресторане «Тrente» на площади Мадлен. Патрисия, естественно, была тоже приглашена.
Она провела мучительные сутки в раздумьях, стоит ли идти на это светское мероприятие, где будет вся знать Парижа. В каком виде она покажется и, главное, в качестве кого? Подружки Алена Делона?
Слово «подружка» звучало крайне пошло. Особенно, в свете последних событий и семейного положения ее новоиспеченного поклонника. Его гражданская жена, голландская модель Розали Ван Бремен, ждет ребенка.
Ближе к назначенному часу Патрисия все же сдалась и отправилась в ресторан. Едва Делон завидел ее силуэт в дверях, как бросился на встречу с бокалом шампанского.
Ален не отходил от Патрисии ни на шаг, подносил ей блюда с закусками, веселил остроумными рассказами. А по окончании вечера лично усадил в такси, заявив друзьям, что не позволит столь красивой молодой женщине уехать ночью с кем-нибудь из гостей.
И вдруг — неожиданный поворот событий… Патрисия, зная, чем заканчиваются подобные романы, сама, безо всякого объяснения, разрывает свои отношения с Делоном.
Вскоре после этого выходит ее новый, чрезвычайно откровенный альбом «Я называю тебя на Вы». В одной из песен звучат такие слова: «Пока Вы жили как принц, я пела за три су на провинциальном бале, мечтая о Вас…»,
«Я умирала от страха, чувствуя Ваше присутствие в зале, а потом Вы пришли с цветами и надеждами, что настоящая любовь еще возможна…»
Естественно, Делон счел новые песни запоздалым признанием и не прекращал преследовать Патрисию, правда уже инкогнито. Выяснял, в каких городах проходят гастроли мадемуазель Каас, и ехал туда, чтобы услышать ее голос, затерявшись среди местной публики. В городке Плезир она случайно замечает его среди слушателей и… забывает слова в середине песни.
На пресс-конференции по поводу выхода альбома Патрисия делает такое заявление: «Мне вдруг отчаянно захотелось спеть о любви. Основная тема альбома — невозможная любовь. Такая сильная, что ты ее боишься. Такая запретная, что от нее отказываешься».
Ни у кого из сидевших в зале не осталось сомнений, что эти слова напрямую обращены к Делону…
После встречи с Аленом Патрисия резко изменила имидж. Если раньше она себя чувствовала естественно в образе девушки-подростка с густыми бровями, короткой стрижкой с непослушной челкой, вызывающей косметикой и в соответствующих концертных костюмах, то теперь ей хотелось быть отчаянно соблазнительной, желанной и даже агрессивной.
Она понимала, что такая перемена имиджа может быть опасной — это насторожит продюсеров и испугает поклонников. Но после скандальной истории с Делоном все ожидали от нее каких-то перемен, поэтому превращение из «гадкого утенка» в роковую женщину было встречено с пониманием.
Отныне Патрисия появлялась на сцене в сшитых из газа, тонкого шелка и кружев обтягивающих платьях, больше похожих на нижнее белье. Она без колебаний доверила стилистам свое лицо, и они сделали из него настоящее произведение искусства — придали волосам благородный оттенок платины и уложили непокорные пряди, откорректировали брови, изменили рисунок глаз и губ, сделав их притягательными и вызывающими.
Еще Патрисия решилась на изменение формы носа. Угловатое прежде подростковое тело мадемуазель Каас стало гибким и томным.
Новая Патрисия вела себя кокетливо и развязно.
Живя в Париже и становясь все более успешной, Каас обзаводится собственным жильем на Сен-Жермен-де-Пре. Ее платяные шкафы забиты дорогой дизайнерской одеждой и она может себе позволить сорить деньгами.
У нее было много романов, но она ни разу не была замужем.
Несколько раз судьба дарила ей шанс стать матерью, но она его так и не использовала. Каждая беременность казалась ей несвоевременной, а мужчина — слишком ненадежным для роли отца.
Да и для самой певицы карьера всегда оставалась на первом плане — это было единственное, что дарило чувство уверенности и постоянства.
Каас признается, что часто в жизни делала неверный выбор, о чем сейчас сожалеет. О мужчинах она говорит жестко, но ни в чем их не винит.
Семьи у Патрисии так и не получилось, и сейчас она с легким сожалением в голосе признается: время упущено. В нее влюблены миллионы, но женского счастья не подарил ни один…
А ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ ОБ ЭТОМ?